Ещё о классификации лабиринтов

На этом форуме мы уже рассматривали тему, связанную с классификацией лабиринтов. Но в той теме рассматривалась классификация лабиринтов в целом, да к тому же, сделанная зарубежными специалистами. Теперь давайте обратимся к более узкой теме лабиринтов Северной Европы, куда попадают, в т.ч. и лабиринты нашего Севера, и «предоставим слово» нашим учёным.
Ниже преведено несколько отрывков из статьи А.А. Куратова «О каменных лабиринтах Северной Европы. (Опыт классификации)» (Советская археология. № 1. 1970., стр. 36 – 50.). На мой взгляд, они могут представить определённый интерес для некоторых читателей нашего форума.

___________________________________
Прошло 125 лет с момента выхода в свет первых серьезных работ, посвященных лабиринтам Северной Европы. С тех пор вопрос о происхождении, назначении и датировке этих таинственных древних памятников всегда находился в центре внимания исследователей.
В зарубежной и отечественной литературе уже были высказаны десятки различных мнений по этому вопросу.
Не имея возможности подробно осветить историографию вопроса, мы, тем не менее, можем констатировать, что единого мнения нет и не могло быть при общем неудовлетворительном состоянии наших знаний о каменных лабиринтах.
<…>
Следует отметить, что большинство исследователей неправомерно выделяют лабиринты из числа других каменных сооружений, часто сопровождающих спиралевидные выкладки. Мы имеем в виду каменные выкладки самых причудливых очертаний, груды камней, менгиры, дольмены и т.д. Выясняется, например, что в ряде случаев такие сооружения не сохранились вблизи лабиринтов. Тем больший интерес вызывают пункты, где имеются и лабиринты, и сопровождающие их разнообразные конструкции из камней.
<…>
Накопленный фактический материал [о лабиринтах] настолько фрагментарен и несовершенен в описании, что он пока еще не может служить для каких-либо теоретических обобщений. К такому неутешительному выводу приходится придти после беглого анализа проведенных исследований.
<…>
Где-то на подступах к решению главной задачи стоит проблема типологического описания каменных лабиринтов, их классификации.
Ниже мы предлагаем свой опыт классификации, в основу которого взято два критерия: внешняя форма каменных лабиринтов и технологический принцип конструирования схемы лабиринтов. Отдельные попытки предложить проект номенклатуры и классификации соловецких лабиринтов по их внешней форме делались и раньше. Н.Н. Виноградов выделил среди них следующие типы построек:
1) лабиринты спиральные, или улиткообразные;
2) лабиринты круглые или кругловатые;
3) лабиринты подковообразные;
4) смешанные типы.
Классификационная схема Н.Н. Виноградова, сыгравшая в свое время большую роль в разработке систематики лабиринтов, имела два недостатка:
1) она охватывала главным образом соловецкие памятники;
2) единственным критерием для классификации лабиринтов избиралась их внешняя форма.
Первый из отмеченных недостатков приводил к узколокальной характеристике лабиринтов, не пригодной для общей классификации каменных лабиринтов Северной Европы.
Внешняя форма лабиринтов является одним из главных, но не единственных признаков формально-типологического ряда. Важным критерием в определении того или иного типа лабиринта служит принцип его конструирования, предваряющий окончательное оформление лабиринта в камне (или в дерне).
Исследователи неоднократно задавали вопрос: каким же образом сооружались лабиринты? Можно ли, исходя из формы лабиринта, сделать определенные выводы о конкретных строительных приемах при его строительстве? Какое количество труда затрачивалось при этом?
Подобные вопросы вполне закономерны. При удовлетворительном их решении появляется возможность сформулировать строительно-технологический принцип, лежащий в основе классификации лабиринтов по типологическим признакам.
В зарубежной литературе имеется на этот счет несколько взглядов.
Наиболее распространенным типом лабиринтов Западной Европы является так называемый «классический тип», представленный довольно сложным спиральным узором в виде взаимно вписанных друг в друга подков. Исследователей давно занимает вопрос, каким образом этот «классический тип» подковообразного лабиринта удивительным образом повторяется на огромной территории. Так, например, каменный лабиринт одного из островов архипелага Сил ли юго-западной Англии (рис. 1) почти не отличается от шведского лабиринта в Висбу на о. Готланде (рис. 2). Естественнее всего сделать вывод о конвергентно возникшем приеме сооружения лабиринтов. Какой же прием применялся в каждом конкретном случае?

Рис. 1. Каменный лабиринт одного из островов архипелага Силли.
Англия (репродукция с открытки)


Рис. 2. Лабиринт «Троеборг» около Висбу,
о. Готланд. Швеция (по Рингбму)

Вильгельм Мейер предложил рассматривать лабиринты как некую модификацию сдвоенного меандра. Действительно, если мы соответствующим образом развернем лабиринт в его классическом варианте, а его спирально-овальные линии выстроим в прямоугольную конструкцию, то получим меандровую форму. Своеобразной иллюстрацией интересного предположения В. Мейера может служить северорусское скально, вывезенное в 1968 г. этнографом Ю. П. Прокопьевым из Пинежского района Архангельской области. На боковых стенках скально вырезаны лабиринтообразные фигуры, удивительно напоминающие по форме их каменные аналогии (рис. 3). Тем не менее В. Мейер так и не дает объяснения техническим приемам постройки каменных лабиринтов.


Рис. 3. Северорусское скально с изображением лабиринтов. Фонды АКМ.
№ 13 446
Эрнст Краузе дал другое решение вопроса. В одной из своих работ он предположил, что в основе каждого лабиринта «классического типа» лежит группа концентрических кругов, расчлененных радиальной линией. Остается только, по мнению Э. Краузе, соответствующим образом соединить ряд линий, чтобы получить подковообразную форму лабиринта.
Точка зрения Э. Краузе, несмотря на оригинальность и простоту решения сущности принципа конструирования, критиковалась финским ученым Л.И. Рингбумом. Рннгбум указал на вкравшуюся неточность в реконструкции Краузе: крестообразное перенесение радиальной линии и линии круга должно быть всегда перпендикулярным, а у Краузе оно происходит под значительным косым углом.
Сам Рингбум предлагает принципиально иной прием конструирования. Исследователь приходит к выводу, что при строительстве каменных лабиринтов мог быть использован так называемый шнуровой циркуль. В качестве образца для своих априорных построений он выбирает лабиринт на о. Уте в финском проходе Корпо (рис. 4.2). «Можно себе представить человека, - пишет Рингбум, - (который укрепляет 8-10 метровую веревку в центре будущего «троянского замка» в поле или на горе. Другой конец веревки он держит в поднятой руке; затем он идет одиннадцать кругов вокруг центра, причем веревка наматывается на руку, а радиус все время укорачивается. По следам идущего человека проводится спиральная линия, которая может быть легко изменена в «троянский замок».
Безусловно, мысль об использовании шнурового циркуля представляет известный интерес. Однако внимательное изучение всех известных лабиринтов показывает, что значительная часть спиралевидных каменных сооружений построена без использования геометрических приспособлений (например, целый ряд соловецких лабиринтов, имеющих асимметрично-овальную конфигурацию, выстроен вручную и «на глазок»).
Совершенно иначе восстанавливала предполагаемую картину постройки лабиринта Н.Н. Гурина. Свою реконструкцию она дает применительно к знаменитому Кандалакшскому лабиринту (рис. 4.11). «Очевидно вначале, - пишет Н.Н. Гурина, - был выложен дугообразный ряд, который затем был обложен таким же рядом камней, концы которых соединены между собой. Получалась замкнутая дута с двумя ходами внутри, по которым никогда не ступала нога человека. Затем началось строительство двух новых рядов... Линия ведется вдоль края дуги. Прокладывая две линии, одну параллельно другой, строители закончили ее внутри центра лабиринта небольшой грудой камней».
Расшифровка Кандалакшского лабиринта, предложенная исследователем, нам кажется спорной и маловероятной. Всматриваясь в схему лабиринта, мы обнаруживаем в ней почти точное воспроизведение Большого Соловецкого лабиринта (рис. 4.10). На их близкое сходство указывала сама Н.Н. Гурина. Скорее всего Кандалакшский лабиринт был частично разрушен и позднее неумело перестроен. Аргументировать свое предположение мы можем лишь ссылкой на все известные схемы целых лабиринтов, в которых нет случая, чтобы внутри лабиринтного хода оставалась хотя бы одна незамкнутая круговая линия, кроме концевых завершений.
Большой Соловецкий лабиринт, подробно описанный Н.Н. Виноградовым имел своеобразную структуру, характерную для какой-то одной группы северных лабиринтов. Он состоял из двух спиральных линий, раскрученных по принципу «шнурового циркуля» Рингбума, но без применения геометрических инструментов.
Первоначально строители, по-видимому, вычерчивали на земле две взаимно вписанные спирали, раскручивая их из центра. Затем они разомкнули внешние круговые линии (пять слева и семь справа), соединив четыре с одной стороны и шесть с другой. Обрисовался подковообразный лабиринт с широким устьевым входом. Заключительным этапом работы являлась выкладка камней по очерченному контуру.
Несколько иначе строились, вероятно, круглые подковообразные лабиринты Большого Заяцкого острова Соловецкого архипелага (рис. 4.5, 4.6). Здесь прослеживается та же операция «раскручивания» спирали, только прочерчивалась одна линия. На земле сначала намечался некий центр, от которого прочерчивали непрерывную спиральную линию с постепенным расширением от центра к периферии. При этом строитель старался соблюдать примерно равные расстояния между соседними параллельными линиями. Много зависело от того, в какую сторону раскручивалась спираль: если прочерчивание осуществлялось по часовой стрелке (слева направо), то при дальнейшем «проектировании» получался один вид лабиринта (рис. 4.5), если это делалось против часовой стрелки (справа налево) - зеркальное отражение первого вида (рис. 4.6).
Начертив на земле спиральную линию, строитель выбирал во внешнем круге то место, где должен быть вход в будущий лабиринт. Здесь происходило радиальное расчленение спиральных линий от внешнего круга до центра. Теперь оставалось соединить линии кругов так, чтобы получились две подковообразные фигуры, одна в другой. Оставалось «одеть» лабиринт в камень.
<…>

<…>
Сформулировав спирально-прочерченный метод конструирования лабиринтов, мы решили проверить его экспериментальным путем. Первый эксперимент был осуществлен в 1967 г. в пос. Орлецы. В опыте принимал участие один человек (автор статьи). Была поставлена следующая задача - построить подковообразный лабиринт диаметром 6 м.
Второй эксперимент имел несколько усложненную задачу. Эксперимент проводился в дер. Нижняя Золотица в 1968 г. В опыте принимали участие 24 человека. Задание предполагало постройку подковообразного лабиринта диаметром 20 м.
В том и другом случае за образец принимались круглые подковообразные лабиринты Большого Заяцкого острова Соловецкого архипелага.
Ниже приводятся хронометражные результаты опытов.
1. Подготовительный этап:
а) заготовка строительного материала (валунных камней): 1-й эксперимент - 60 мин.; 2-й - 30 мпн.;
б) конструирование лабиринтов спирально-прочерченным методом: 1-й эксперимент - 20 мин.; 2-й - 30 мин.;
в) выверка схемы, в обоих опытах - 5 мин.
2. Строительный этап:
а) выкладка камнями внешней линии лабиринта: 1-й эксперимент - 25 мин.; 2-й - 12 мин.;
б) выкладка камнями внутренних линий лабиринтов: 1-й эксперимент - 90 мин.; 2-й - 40 мин.;
в) выкладка камнями центрального сооружения: 1-й эксперимент - 25 мин.; 2-й - 8 мин.;
г) корректировка конструкции, дополнительное сооружение каменных куч на внешнем круге и на линейных завершениях лабиринтов: 1-й эксперимент - 20 мин.; 2-й - 30 мин.

Итого затрачено чистого времени: 4 часа в 1-м эксперименте и 2,5 часа во втором.
Наиболее ответственным моментом в опыте был первый, подготовительный этап. Сравнительно большое время заняла заготовка камней для лабиринта. В первом опыте было заготовлено около 360 булыжных камней разного размера (10 - 35 см в диаметре), во втором - свыше 2 тысяч камней. Оставшееся время подготовительного этапа (25% в первом опыте и 50% во втором) было потрачено на предварительное проектирование лабиринта спирально-прочерченным способом, описанным выше. В том и другом случае был использован односпиральный принцип конструирования.
Собственно строительный этап носил характер механического исполнения поставленной задачи. В 1-м эксперименте на долю этого этапа пришлось 2 часа 40 мин. (66,6% всего рабочего времени), во 2-м - 1 час. 30 мин. (60%). В результате мы получили полные аналоги заяцким лабиринтам.
Проведенные опыты позволяют сделать некоторые выводы.
По-видимому, следует отказаться от широко распространенного представления о сравнительно большой затрате рабочей силы и времени при строительстве лабиринтов. Каменные лабиринты сооружались, по всей вероятности, небольшим коллективом строителей в относительно короткое время.
Эксперимент подтвердил также вероятность применения спирально-прочерченного метода конструирования лабиринтов. В таком случае лабиринтный мотив, имеющий в своей основе раскрученную от центра спираль, является главным признаком лабиринтов подковообразной формы. Этот признак характеризует, таким образом, отдельную типологическую группу лабиринтов.
Внутри этой первой группы выделяется два подтипа.
Первый подтип состоит из лабиринтов так называемого «классического типа». К нему относятся некоторые лабиринты Финляндии (Утё), Швеции (Висбу), Англии (острова Силли) и СССР (Красная Луда) (рис. 4.1 - 4.4).
Основные признаки лабиринтов «классического типа»:
1) наличие двух подковообразных фигур, образованных извилистыми линиями внутренних стенок;
2) между входным устьем и центральной частью лабиринта имеется крестообразное пересечение радиальной линии и линии круга. Иногда место крестообразного пересечения линий занимает подчетырехугольное сооружение из камней (Красная Луда);
3) центральное сооружение из камней, как правило, отсутствует;
4) лабиринты имеют очертания правильного круга.
<…>
Второй подтип группы каменных круглых подковообразных лабиринтов характеризуется теми же чертами, что и первый подтип, но, в отличие от «классического типа», лабиринты второго подтипа имеют ряд особенностей:
1) отсутствует крестообразное пересечение радиальной линии и линии круга в центре лабиринта,
2) в центре лабиринта всегда имеется сооружение из камней в виде овальной в плане (иногда подтреугольной, подчетырехугольной) пирамиды.
Примером такого типа сооружений служат многие из соловецких лабиринтов, в частности лабиринты Большого Заяцкого и Анзерского островов (рис. 4.5 - 4.7).
С известной осторожностью можно проследить восточный ареал распространения лабиринтов второго подтипа, в то время как лабиринты «классического типа» преобладают на западе. Однако провести более четкую границу между намечающимися ареалами невозможно из-за отсутствия исчерпывающего типологического описания большинства лабиринтов.
Описанный нами прием прочерчивания одной спиральной линии от центра к периферии ярко выражен в конструктивной схеме лабиринтов второй группы. Они также разбиваются на два подтипа.
Первый подтип представлен спиральным лабиринтом Соловецкого острова (рис. 4.8 ). Линия камней, выложенных по спирали, подтверждает нашу догадку о способе сооружения каменных лабиринтов. Спиральный лабиринт Соловецкого острова представляет собой определенный, возможно древнейший этап в развитии лабиринтного узора. В этом смысле лабиринты первой группы (лабиринты «классического типа» и подковообразные) являются более поздней и усложненной модификацией спирального лабиринта.
Ко второму подтипу относится лабиринт на о. Вир (Финляндия), обнаруженный в 1837 г. Эрнстом Бэром (рис. 4.9). Лабиринт сочетает в себе черты спирального и подковообразного типов:
1) внешняя подкова выстроена из четырех (слева) и пяти (справа) круговых линии (признак подковообразных лабиринтов);
2) внутренняя конструкция из камней состоит из одной спиральной линии, соединенной с внешней подковой (признак спирального лабиринта).
Типологическое сравнение двух выделенных подтипов приводит к выводу о переходном характере лабиринта на о. Вир от простейшей формы Соловецкого спирального лабиринта к более сложным подковообразным очертаниям лабиринтов первой группы.
Наше предположение об относительно древнем происхождении спирального лабиринта подтверждается наскальными рисунками бронзового века Южной Швеции. Среди них имеются два любопытных изображения лабиринтов (рис. 4.21). Ян де Вриз в одной из своих работ связывает шведские наскальные рисунки с солнечным культом. Верхний рисунок, передающий картину несомненно культово-религиозного «действа», когда человек-жрец совершает определенный ритуал у спирально выстроенного жертвенного или культового места, дает прекрасный аналог каменным спиральным лабиринтам.
Мы описали две группы лабиринтов, основанные на схеме одной спиральной ЛИНИИ, прочерченной от центра к периферии.
Другой способ предполагает тот же принцип конструирования, но отличие его от односпирального заключается в том, что прочерчивается две спирали, взаимно вписанные друг в друга. Техническое исполнение выкладки камней по существу не отличается от исполнения односпиральных лабиринтов.
Биспиральный принцип конструирования объединяет лабиринты третьей группы. К ним относятся Большой Соловецкий лабиринт, лабиринт в Кандалакше и, возможно, один из лабиринтов Большого Заяцкого острова (рис. 4.10 - 4.12).
Характерные признаки лабиринтов третьей группы:
1) присутствие внутри лабиринтов рисунка двух, взаимно вписанных друг в друга спиралей;
2) подковообразное оформление внешних круговых линий;
3) роль центрального сооружения играют груды камней в начальном отрезке спиральных линий;
4) форма лабиринтов овально-вытянутая в плане; вход в лабиринт расположен с удлиненной стороны овала.
<…>
Совершенно особую, четвертую группу каменных лабиринтов Северной Европы составляют памятники типа Большого Понойского лабиринта, раскопанного в 1900 г. К.П. Ревой.
Своеобразие лабиринтов четвертой группы заключается в принципиально новом приеме их конструирования. Автором этого метода является Э. Краузе, предложивший теорию концентрических кругов для лабиринтов «классического типа». Мы экспериментально показали, что эта теория не имеет отношения к подковообразным лабиринтам, но она вполне применима при практическом исполнении конструирования каменных лабиринтов типа Большого Понойского лабиринта.
Перед выкладкой камней выполнялась предельно простая операция вычерчивания рабочей схемы на земле. Вокруг выбранной точки вычерчивались концентрические круги. Затем производилась укладка камней по намеченным линиям. В процессе работы строители внесли незначительные, казалось бы, изменения в концентрическо-круговой конструкции кладки: соответствующим образом оформлялась центральная часть, строились перемычки во внутренних ходах и соединялись некоторые круговые линии у входа.
Так нам представляется процесс постройки Понойского лабиринта (рис. 4.13).
Большой Понойский лабиринт не составляет единичного явления. Один из лабиринтов Соловецкого острова (№ 2, по Н. Н. Виноградову), исследованный уже в разрушенном состоянии, является почти точным повторением Понойского лабиринта (рис. 4.14).
Среди соловецких лабиринтов имеются и вариации описанного типа.
<…>
К пятой группе лабиринтов относятся все постройки, которые из-за разрушенного состояния не могут быть отнесены ни к одной из вышеописанных групп.
Среди них, возможно, обнаружатся и принципиально новые конструктивные схемы. Сюда следует отнести единственный на Соловецких островах прямоугольный лабиринт (по Н.Н. Виноградову, «комбинация концентрических прямоугольников»). Расположенный в группе круглых подковообразных лабиринтов, он резко выделяется на их фоне (рис. 6). Однако типологическое описание лабиринта абсолютно исключается из-за его плохой сохранности.

Рис. 6 Остатки прямоугольного лабиринта.
Б. Заяцкий остров Соловецкого архипелага.

Классификация каменных лабиринтов Северной Европы, предложенная нами, носит предварительный характер.
Систематика памятников будет завершена лишь при условии комплексного их изучения. Методологическая ошибка многих исследователей заключалась прежде всего в том, что они делали свои обобщения на базе неполного фактического материала. Перед учеными, таким образом, стоят сейчас две задачи - методологическая и практическая. Во-первых, необходимо выработать единую методологию исследования, предполагающую создание общей терминологии и номенклатуры названий лабиринтов, а также определения каких-то единых принципов описания, единого метода исследования. Во-вторых, практическое осуществление методологических принципов означает реализацию целого комплекса мероприятий:
1. Свести воедино все ранее сделанные описания памятников. С этой целью было бы целесообразно подготовить специальный выпуск «Свода археологических памятников СССР» с полным описанием лабиринтов Белого и Баренцева морей. Кроме того, необходимо составить хотя бы краткую справку о зарубежных лабиринтах с аннотациями, библиографией и с обязательным иллюстративным материалом. Такая справка могла бы стать хорошим дополнением (в виде приложения) к выпуску «Свода археологических памятников».
2. Шире развернуть полевые исследования лабиринтов. Полевые работы должны отвечать на следующие вопросы:
а) природное окружение и демографическая среда, география и топография памятников;
б) ориентировка лабиринтов по странам света и по отношению к материку; высотная отметка к зеркалу воды в приливной момент; в) точный обмер памятника по следующим параметрам: длина в метрах по радиальным линиям (минимум; максимум), окружность лабиринта в метрах, величина центрального сооружения и других дополнительных построек из камней внутри лабиринта; составление масштабного чертежа;
г) словесное описание основных элементов лабиринта: каменных стенок, центрального сооружения, входного устья, перемычек внутри ходов, проходов, тупиков и пр.; характеристика каменной кладки; петрографический анализ строительного материала; четкое определение типа лабиринта по внешней форме; внимательное обследование дневной поверхности без раскопочных вскрытий; закладка разведочных шурфов и траншей рядом с лабиринтом с целью изучения стратиграфии подпочвенных напластований; взятие проб на споро-пыльцевой анализ; в случае обнаружения культурного слоя расширить раскоп, не распространяя его на лабиринт; тщательно изучить культурные остатки в рамках обычной методики;
д) комплексное изучение групповых лабиринтов; составление карт и схем, проведение нивелировки, подробное словесное описание памятников, присвоение лабиринтам внутри группы определенного шифра (номера);
е) внимательное обследование прилегающей территории и обязательное описание других сооружений из камней и земли вблизи лабиринтов - курганов, каменных груд. каменных гряд, сооружений типа дольменов, менгиров и кромлехов, отдельных крупных камней, землянок, ям и т.д.; раскопочное обследование указанных памятников производить только в исключительных случаях, в частности тогда, когда памятникам угрожает разрушение; фиксировать все случаи видимой связи каменных и земляных построек с лабиринтами, проведение петрографического анализа и взятие проб на споро-пыльцевой анализ; в случае обнаружения культурного слоя провести необходимые исследования раскопочным путем; установить для описанных памятников определенную номенклатуру и присвоить им шифры (номера); особо обратить внимание на ориентировку сооружений по странам света и по отношению к лабиринтам;
ж) проведение широких археологических исследований на стоянках северного неолита; осуществить эти работы параллельно с изучением лабиринтов и других сооружений из камней.
3. Обобщить материал полевых исследований:
а) определить место памятников среди подобных им сооружений на более широкой территории;
б) оформить окончательную классификацию лабиринтов и каменных построек по типам и систематику по условиям нахождения памятников;
в) решить вопрос о соотношении лабиринтов и других сооружений из камней (имеется ли генетическая связь между ними?);
г) найти нужные аналогии среди исторических и этнографических материалов;
д) установить связь с известными и новыми археологическими памятниками;
е) на основе датирующих моментов дать абсолютную датировку лабиринтов, а внутри типов и групп упорядочить относительную хронологию;
ж) вписать лабиринты в определенную этнокультурную общность на основе солидного вещественного археологического материала;
з) решить вопрос о назначении лабиринтов.
Так нам представляется программа действий исследователя на ближайшие годы. Только при этом условии можно надеяться на удовлетворительное решение проблемы каменных лабиринтов Северной Европы.
<…>